Барлова Ольга

Четыре стены и крыша. Место, куда приходишь спать. Люди, которые всегда тебе рады. Да нет, просто у каждого свое понятие, похоже. Я помню, как это, когда дом. Гулять с папой и с мамой каждые выходные в лесу. Да, еще с собакой. Большинство моих знакомых понятия не имеют, что у нас была собака, а ведь я ее очень-очень любила. Маленькая я была, не знала своего отношения к людям, но к ней – точно знала. Теперь здесь живет “стремный кот” (не я сказала), к которому я привязана. Но это совсем другое. На моей памяти люди слишком часто заводили животных от одиночества, даже если у них была семья. Интересно, помогает?

Сандвичи в духовке – это тоже был признак дома. Оранжевые занавески. И почему-то санки. И снег крупными хлопьями. И смех. Еще книги, много-много книг, к которым надо относиться внимательно. С тех пор писать ручкой в книге для меня все равно что чертить лезвием на ладони. Много всего помню. Может, в детстве впечатления ярче, не знаю. Смотрю по сторонам.

Все, что приходит в голову, – главный признак моего местожительства – вот этот ящик, прозываемый компьютером. Все абсолютно мое: сухие цветы за стеклом, кровать шириной в полкомнаты, шлем под столом, куча всякого хлама. Впрочем, чтобы соорудить кучу хлама, мне достаточно получаса пребывания на одном месте. Цветы я выброшу рано или поздно. Кровать на втором месте пребывания у меня не меньше. А шлем не должен валяться черт знает где. Так что лучше не заморачиваться философией, все равно придет какая-нибудь атипичная пневмония, и мы все помрем.

Сколько оракула я своего ни спрашивал,
по словарю гадал орфографическому :
зачем она трубку среди разговора бросает?! -
“Вчера был дождь, а сегодня упало четыре снежинки” – так отвечает.
Если налево свернет ворона, счастливым буду,
если направо – буду богатым и сильным,
прямо вдруг полетит – слава придет мировая…
Камнем ворона моя с неба упала.
Мама, скажи, как мне быть с жизнью?
Ты мне ее дала, ты одна знаешь.
“Ходишь ли ты сынок на работу исправно?
Кушаешь хорошо ли?” – All right, мама.
Я спросил у ясеня, тополя и амурского бархата,
кто моя любимая, почему не знаю -
Деревья мне ответили: у жены спрашивай…
И долго после шумели – смеялись, наверное.
Жена моя, ласточка, лапочка, умница,
почему не свернула налево ворона,
зачем она трубку среди разговора бросает?
“Тише, тише, родной мой, – жена отвечает. -
Все пройдет”.

Комментарии запрещены.